Неточные совпадения
Потупился, задумался,
В тележке сидя, поп
И молвил: — Православные!
Роптать на Бога грех,
Несу мой крест с терпением,
Живу… а как? Послушайте!
Скажу вам правду-истину,
А вы крестьянским разумом
Смекайте! —
«Начинай...
В тележке сидел туго налитой кровью и туго подпоясанный приказчик, служивший кучером Рябинину.
В этой
тележке сидит человек
в кафтане и продает косы.
Я попросил Ерофея заложить ее поскорей. Мне самому захотелось съездить с Касьяном на ссечки: там часто водятся тетерева. Когда уже
тележка была совсем готова, и я кое-как вместе с своей собакой уже уместился на ее покоробленном лубочном дне, и Касьян, сжавшись
в комочек и с прежним унылым выражением на лице, тоже
сидел на передней грядке, — Ерофей подошел ко мне и с таинственным видом прошептал...
Я был страшно счастлив, когда
в первый раз, заслышав знакомое треньканье бубенчиков и подбежав к своим воротам, увидел, что
в тележке опять
сидят обе Линдгорст.
Я опять
в первый раз услыхал, что я — «воспитанный молодой человек», притом «из губернии», и это для меня была приятная новость.
В это время послышалось звяканье бубенчиков. По мосту и затем мимо нас проехала небольшая
тележка, запряженная круглой лошадкой;
в тележке сидели обе сестры Линдгорст, а на козлах, рядом с долговязым кучером, — их маленький брат. Младшая обернулась
в нашу сторону и приветливо раскланялась. Старшая опять надменно кивнула головой…
В стороне от дорожки,
в густой траве,
сидела молодая женщина с весьма красивым, открытым русским лицом. Она закручивала стебельки цикория и давала их двухлетнему ребенку, которого держала у себя на коленях. Возле нее
сидела девочка лет восьми или девяти и лениво дергала за дышельце тростниковую детскую
тележку.
Часов
в десять утра к тому же самому постоялому двору, к которому Вихров некогда подвезен был на фельдъегерской
тележке, он
в настоящее время подъехал
в своей коляске четверней. Молодой лакей его Михайло, бывший некогда комнатный мальчик, а теперь малый лет восемнадцати, франтовато одетый,
сидел рядом с ним. Полагая, что все злокачества Ивана произошли оттого, что он был крепостной, Вихров отпустил Михайлу на волю (он был родной брат Груши) и теперь держал его как нанятого.
Между прочим, Лукьяныч счел долгом запастись сводчиком. Одним утром
сижу я у окна — вижу, к барскому дому подъезжает так называемая купецкая
тележка. Лошадь сильная, широкогрудая, длинногривая, сбруя так и горит, дуга расписная. Из
тележки бойко соскакивает человек
в синем армяке, привязывает вожжами лошадь к крыльцу и направляется
в помещение, занимаемое Лукьянычем. Не проходит десяти минут, как старик является ко мне.
Бывало, день-деньской
сидит он над мальчиком и дует ему над ухом
в самодельную берестовую дудку или же возит его
в тележке собственного изделия, которая имела свойство производить такой писк, что, как только Аким тронется с нею, бывало, по улице, все деревенские собаки словно взбесятся: вытянут шеи и начнут выть.
Следом за бричкой ехала зеленая
тележка парой, и
в ней
сидели два молодых Семенковича, Николай и Александр, столь притеснительные для меня своей каллиграфией и ученостью, как это мне старались внушить.
На кожаной подушке
тележки, ближе ко мне,
сидел мужчина лет тридцати, замечательно красивой и благообразной наружности,
в опрятном черном армяке и низко на лоб надетом черном картузе; он степенно правил откормленным, как печь широким конем; а рядом с мужчиной, по ту сторону
тележки,
сидела женщина высокого роста, прямая как стрела.
Едет человек, с бородой,
в синем ли, черном ли кафтане, на сытой лошади, один
сидит в ящике: только взглянешь, сыта ли лошадь, сам сыт ли, как
сидит, как запряжена лошадь, как ошинена
тележка, как сам подпоясан, сейчас видно, на тысячи ли, на сотни ли мужик торгует.
Солнце с полден своротило, когда запылилась дорожка, ведущая к Свиблову. Тихо
в погосте: Сушило после обеда отдыхал, дьячок Игнатий да пономарь Ипатий гоняли голубей; поповы, дьячковы и пономаревы дети по грибы ушли, один Груздок
сидел возле мостика, ловя
в мутном омуте гольцов на удочку. Заслышав шум подъезжавшей
тележки, поднял он голову и, увидев молодого человека, одетого по-немецкому, диву дался.
Солнце садилось за бор.
Тележка, звякая бубенчиками, медленно двигалась по глинистому гребню. Я
сидел и сомнительно поглядывал на моего возницу. Направо, прямо из-под колес
тележки, бежал вниз обрыв, а под ним весело струилась темноводная Шелонь; налево, также от самых колес, шел овраг, на дне его тянулась размытая весенними дождями глинистая дорога.
Тележка переваливалась с боку на бок, наклонялась то над рекою, то над оврагом.
В какую сторону предстояло нам свалиться?
При самом входе
в деревеньку из ворот крайней избы выехала
тележка, запряженная сытой и сильной лошадью.
В ней
сидел седой, как лунь, старик.
Что сталось с ним, когда он,
сидя на двухколесной латышской
тележке, подъехал к повороту
в землю неприятельскую и взглянул назад на дорогу, которая вела
в места, для него столь драгоценные?
По дороге к селу опять мелькала голубая дуга с желтыми разводами и
тележка с расписанным задком, а на
тележке сидел грустный Илиодор и как
в воду опущенный Ефим.
Часа через два после этого события пара косматых, разношерстных и толстобрюхих лошадей некованными копытами шлепали по грязному проселку, ведущему
в губернский город. На небольшой легкой
тележке, все размеры которой устроены так, чтобы человеку было как можно хуже
сидеть в ней,
сидел отец Илиодор, а впереди его на корточках трясся один из виновных, седой старик с простодушным лицом.
И как погнал, погнал-то так шибко, что вдруг, — представьте, — впереди себя вижу — опять пара коней, и на всем на виду
в тележке сидит самый настоящий, форменный враг империи!